Про санатории - 2

Продолжение. Начало тут.
 Работая в СНИИГГиМСе, я подписала у зав.отдела разрешение на чтение лекций, и промолчала как рыба все те годы, пока я там подрабатывала.

Именно только на эти подработки и была у нас возможность покупать детям фрукты и возить их летом на море или в горы. А как же я выкручивалась и когда к лекциям готовилась - это отдельная история, смех и слезы.
Тем временем меня неожиданно и как бы совсем не по профилю послали в командировку на месяц в Москву. Отказываться смысла не было, ведь в те времена поездки в нормальные города могли прокормить и одеть семью, командировочный люд затоваривался там всем, чем только можно, и тащил все это в свои норы домой в голодный Новосибирск.
Я вылетела в Москву, а Ян остался крутиться дома с младшей Аней, потому что Ларису мы отдали моей маме, которая поехала попить водичку в Трусковец. Никто не знал, чем закончится моя эпопея с профсоюзом, а сидеть и ждать у моря погоды я не могла. Все же в Трусковце можно было купить на ребенка курсовку и хоть немного подлечить.
 Откуда мне было знать, что в СНИИГГиМСе уже была получена именная путевка в санаторий "20-го партсъезда" в Кисловодск на имя моей дочери и мое, и ее пытались передать кому-то другому, не испрашивая на это моего мнения.
Ровно за 2 дня до заезда в санаторий мне звонят на работу в Москву и сообщают, что путевка получена и предлагают мне отказаться, ведь я все равно не успею прилететь и оформить курортную карту за такой короткий срок. Но мне такое даже в голову не пришло! Я тут же кричу в ответ профсоюзной тетке, что я уже бегу в аэропорт, и буду с ребенком через 2 дня в Кисловодске. Она обалдела, но все равно пыталась что-то промямлить, что я эгоистка, и что эту путевку могли бы передать другому больному ребенку, а т.к. она именная, то теперь путевка просто пропадет. Она продолжала кричать, что я должна зайти в Москве в центральный профсоюз и там написать заявление об отказе. На что я ей решительно заявила: Ни за что!
Дала маме телеграмму в Трусковец привезти на поезде Ларису в Кисловодск, хотя имени санатория на тот момент я еще не знала. Вылетела в Новосибирск, оформила срочно отпуск, а было это зимой, как раз в середине декабря. Вбегаю в профсоюз, хватаю именную путевку, и тут замечаю, что мое имя там пытались стереть, но его до сих пор видно - видать напечатано оно было на машинке со свежей черной ленточкой! Ничего им не сказала, только холодное бешенство во мне взыграло.
У меня дома были пустые бланки на всякие анализы - моя подружка-врач надавала их мне на всякий случай. Я быстренько вписала туда "результаты анализов", ибо я-то уж начиталась столько мед. литературы про заболевания своих детей, что поневоле стала "специалисткой" по номерам и параметрам - я знала, что в санатории все равно все анализы надо сдавать по-новой перед началом лечения. С пачкой "анализов" и одной дочкой забежала к педиатру, второй, мол, надо срочно в школе чего-то сделать до от'езда. Cказала врачу, что мне по блату все анализы сделали в другом месте, а не в нашей поликлинике, и мне нужно срочно аж две курортные карты, она их настрочила, не споря, - уже знала, что мне палец в рот не клади. Печати поставила в регистратуре. Деньги на самолет в одну сторону Ян уже занял, и вечером мне удалось просочиться на самолет в Мин Воды. В кармане у меня было всего 6 рублей. Мы договорились, что Ян назанимает и позже переведет мне деньги на обратную дорогу.
Я прибыла в санаторий  вовремя. На младшую купила курсовку, на обеих получила максимум наиболее эффективных процедур с минеральными ваннами и массажами. На это тоже мозги нужны и определенные знания, чтобы просить то, от чего будет реальный прок, обычно назначают процедуры не по принципу, что именно пациенту поможет, а то, на что есть место у санатoрия в данный момент.
24 дня мы наслаждались теплом и размеренной жизнью санатория. Т.к. денег у меня было всего лишь сущие гроши, то я внимательно прочитывала об'явления в нашем санатории, какие бесплатные концерты и экскурсии запланированы на каждый день, а какие - в соседних санаториях. А там было совсем недурно: концерты симфонической музыки, где каждому зрителю были несказанно рады, ибо он создавал эффект заполненности зала, пешие экскурсии по Кисловодску с ознакомлением с историей курорта и знаменитых людей, любивших туда приезжать, попали и на театральное представление. С'ездили даже и на парочкy выездных экскурсий по окрестностям. Возле одного санатория были огромные шахматы, высотой где-то с метр, куда мы приходили играть почти каждый день. Несмотря на нищенское денежноe положение, мы поимели прекрасную культурную программу!
Но гвоздем ежедневной программы в Кисловодском лечении является водопой, это когда все приходят 3 раза в день попить воды из рекомендованного врачом источника, а после этого каждому прописан терренкур, хождение по дорожкам парка в зависимости от состояния здоровья курортника, это или облегченный маршрут или посложнее. Я внимательно присматривалась к Ларисе, как она дышит, розовые ли у нее щечки, или посерели, как ее настроение. И потихоньку стала ее заводить ее все выше и выше в гору, привирая, что доктор так велел. Она страшно любила плавать, вернее не столько километры наматывать на дорожке, сколько просто дурака валять в воде, но все же проплывая при этом приличные расстояния. В парке на самом его высоком месте, на уровне в 900 м, был открытый бассейн с подогреваемой минеральной водой, куда ходил маленький автобусик прямо от дверей санатория. Я, как только убедилась, что Лариса чуствует себя нормально, а как попадает в бассейн, так уж точно не выглядит больным ребенком, стала привирать, что врач велел ей в тот бассейн ходить пешком, и на автобусике ей теперь ездить нельзя, а надо разрабатывать сердечные мышцы. И ребенок поверил. Каждый божий день мы тащились к бассейну втроем после всех процедур , но дорога была через прекрасный парк, засаженный хвойными породами деревьев, которые выделяют фитонциды, а те в свою очередь дезинфицируют воздух и помогают людям с хроническими легочными заболевания окрепнуть и даже позабыть про болезни.
Каждую мелочь я старалась использовать с толком, раз уж мы попали в санаторий. Еще мне надо было заниматься с Ларисой уроками, ведь это была середина учебного года. И везде надо было как-то выкручиваться, чтобы минимизировать сопротивление ребенка и превратить все в занимательную игру.
  В это время в Сибири случилась страшная зима, и температура опускалась до -55 градусов. Зато к нашему возвращению дело с погодой получшало, и мы получали свои обычные -38, -40. Где-то еще через месяц Лариса прошла все тесты, включая кардиограмму и фонограмму. Шумы практически исчезли!
Забегая вперед, скажу, что дальнейшие походы Яна с детьми в Фанские горы с перевалами около 4,500м высотой, переезд в Душанбе на 2 года и иммиграция в Израиль полностью решили проблему митрального клапана. Никто не видит никаких отклонений в работе сердца у Ларисы. Да и Аня - абсолютно здоровый человек :-)
Mission accomplished.
:-)))